Сколько раз вы слышали обещания «президента» о зарплате «попиццот»? И у кого такие в Беларуси есть – правильно, только в большинстве своем у айтишников. Александра Зверева, член инициативной группы при штабе Виктора Бабарико, девушка Эдуарда Бабарико, написала пост о том, почему в стране, где живут вполне талантливые и трудоспособные люди, экономика оставляет желать лучшего. Цитируем его полностью.
«В 94-м году Лукашенко вступил в должность и принял страну с долгом в $1,2 млрд. К концу его первого срока в 2001 долг вырос до $2,1 млрд. 2020 ознаменовался отметкой в $20 млрд: только за первое полугодие 2020 общий госдолг Беларуси вырос на $3,3 млрд, то есть на 17,5%.
За все время правления Лукашенко госдолг увеличился в 64,4(!) раза при росте ВВП в долларах лишь в 4,8 раз.
Предположим, что эти цифры ни о чем не говорят. Тогда как вам такие показатели: Беларусь примерно в шесть раз отстает от стран ЕС по производительности труда.
Официальные расчеты свидетельствуют, что уровень эффективности беларуских предприятий составляет 16% от уровня стран ЕС и 44% от уровня стран Центральной и Восточной Европы. И это при условии тотального контроля рынка труда и борьбы с «тунеядцами».
Высокопроизводительные рабочие места в Беларуси создаются, только государство здесь не при чем: это заслуга IT-сектора, ибо в Беларуси он пользуется налоговыми льготами и либеральным режимом ведения бизнеса.
Ещё до выборов администрация ПВТ устроила тотальный обзвон всех резидентов, чтобы пояснить, что к выдвижению Цепкало ПВТ отношения не имеет. А также напомнить резидентам о том, что благоприятные условия работы для них обеспечивает именно действующая власть. Помимо этого, руководителям компаний настойчиво рекомендовали провести профилактическую беседу с сотрудниками, чтобы исключить их участие в митингах, тонко намекая на «сохранение их здоровья и благополучия».
Администрация ПВТ не учла того факта, что интересы людей, занятых в IT-секторе, давно вышли за рамки «чарки и шкварки», а оказать давление на руководителей таких компаний и их сотрудников сложнее, чем напугать начальника заводского цеха (в итоге, несмотря на все запугивания, заводчане все равно вышли на улицы). Ну а про IT вы уже знаете: в данный момент компании одна за другой покидают страну. А «дружеские визиты» ДФР в офисы компаний вроде PandaDoc, в ходе которых сотрудников компаний принуждают демонстрировать свои компьютеры и телефоны, это процесс только ускоряют.
Вернемся к цифрам. В убыток в Беларуси работают как минимум 25% предприятий. За последние 7 лет задолженность по просроченным кредитам и займам госпредприятий увеличилась в 10 раз.
Причина убыточности многих предприятий — высокая затратность на материалы и энергию, и низкая технологичность. На заводах применяют устаревшие технологии — производственные и управленческие.
В условиях рынка жизнь компании, работающей в минус, коротка: она либо закрывается, либо меняет стратегию развития. Беларуские госпредприятия «кормят» за счет госбюджета: в этом месте снова хочу напомнить, что государственный бюджет – это налоги плюс кредиты, следствие которых — огромные долги.
Еще в Беларуси есть веселая традиция — назначать руководителей госкомпаний без учета их опыта в нужной области. При этом за любое «неправильное» решение руководитель рискует быть жэстачайшэ наказан. Получается, что стимула для развития нет, и куда безопаснее для них действовать по принципу «будем производить то, что производим 10 лет», с традиционными подходами к производству. Нет спроса — работаем на склад. Наказать не накажут, а убытки покроет государство.
К слову о «распродаже страны» — любимом «аргументе» ябацек и пропагандистов. Во многих странах в собственности государства находится незначительное число компаний. Как правило, это инфраструктурные объекты, предприятия, связанные с национальной безопасностью и природными ресурсами. Когда доля таких предприятий незначительна, поддерживать их проще.
Тему работы беларуских предприятий как-то затронул генеральный директор «Гомельлифт» (с 1992 года это предприятие является частным): «Если сравнивать с компаниями внутри Беларуси, можно назвать нас успешными, а если сравнивать с западными компаниями — то там производительность труда в 10 раз выше». Еще один забавный факт: производительность труда в иностранных организациях и в организациях с иностранным участием в разы выше, чем на госпредприятиях.
Но и с приватизацией тоже не все так просто: когда предприятие хронически убыточно, оно не способно заинтересовать инвестора (спасибо, Кэп). А если такой интерес возникает, он также быстро улетучивается, ибо отношение государства к собственникам бизнеса оставляет желать лучшего — и это еще один фактор, влияющий на отрицательно на производительность. Требования беларуского законодательства к бизнесу представляют собой отдельный круг ада. Тому, кто с ведением бизнеса в Беларуси так или иначе столкнулся, объяснять не нужно.
Резюмируя, картина такая: тех, кто работает в убыток — содержат, а тех, что способен зарабатывать и подпитывать экономику — душат.
Чтобы понять, почему в Беларуси зацвела айтишка, нужно вернуться к первой части поста — её как раз до недавнего не трогали. Правда, забавно еще и то, что беларуской экономике от этих заработков тоже особенно не легчает, потому что — что? правильно, налоговые льготы.
В конце добавлю, что поддержка убыточных предприятий — это не вопрос экономики. Это вопрос политики. Перестав поддерживать убыточные предприятия государство получит тысячи уволенных, испортит красивую картину по низкой безработице, а еще эти уволенные выйдут на улицу. А нас с вами там и так уже дохрена. Хотя стоит отметить, что средства, которые каждый год идут на поддержку предприятий, можно было бы перераспределить в сторону усиления мер защиты безработных, обучения и повышения их квалификации.
Но это так, к слову. Ведь ничто из перечисленного выше не заставило белорусские власти пересмотреть экономическую политику. Во время президентской кампании 2020 года Лукашенко пообещал в 2021-2025 годах сделать еще большую ставку на советские методы управления. Шах и мат, господа экономисты».