Наш «Боинг» летел в Дублин из Франкфурта, а потому основную часть пассажиров представляли немцы. По прилете ирландская мадам в аэропорту разделила поток из трехсот человек на две очереди: европейцы с ирландцами направо, а все остальные, те, чьи страны не входят в зону ЕС – налево. В первой очереди было человек 270, во второй – индус в тюрбане, озорное афроамериканское семейство и я. Мы по одному подходили к высокому окошку, где сидел офицер таможни. Когда подошла моя очередь, офицер рассмотрел визу, увидел цель – «бизнес», приглашающую сторону – Tullamore Dew Distillery, и спросил, что девочка из Беларуси будет делать на ирландской вискокурне? Ответила, что я журналист. Он уточнил, о чем собираюсь писать. «Разумеется, о том, как делают виски, про вашу еду и самих ирландцев как нацию», – ответила я. «Про танцы не забудьте. Напишите про ирландские танцы», – посоветовал мне работник таможни. Вот этот эпизод и был первым моим впечатлением об Ирландии.

Но вернемся к графе «бизнес». Когда компания становится всемирно известной, она решает потратить немного денег на то, чтобы выбрать по журналисту из каждой страны, где продается продукт, купить ему билеты, оплатить неплохой отель в столице и четыре дня рассказывать о себе и своей стране. Именно так поступили ирландцы из Tullamore Dew. Вместе со мной в туре был парень по имени Поп из таиландского GQ, Виктор из болгарского Esquire, две русские журналистки из Rolling Stone Russia, один шотландец, один американец, поляк, девушка Таня из Украины из bit.ua и латышская мадам Марина из глянцевого журнала «Платинум». Всех нас ждал прекрасный Дублин: георгианские особняки и восемь мостов через реку Лиффи.

Дублин выглядит как смесь Далласа с Лондоном

Город в том виде, в котором мы его видим сегодня, был рожден два века назад: между 1714-1837 годами за время правления четырех королей Георгов были построены самые красивые здания в Дублине. А потом пришло время архитектуры индастриал. В то время, когда в Минске строили уродцев вроде «Белпромпроекта», город Дублин вставлял себе недостающие зубы – вот эти геометрически выверенные постройки с ровными окнами, которые не хочется снести к чертям по прошествии 30 лет.

В итоге отдельные районы Дублина выглядят как смесь американского вестерна с рабочим английским городком: к примеру, вот это здание напомнило мне книжный склад в Далласе, откуда в американского президента стрелял «почетный минчанин» Ли Харви Освальд.

В Дублине даже бары называют Captain America Pub, и люди на улице с радостью носят одежду с американским флагом. За что ирландцы так любят Штаты? Этот вопрос я задала красавцу-мужчине по имени Джон, который представлял Tullamore Dew – то есть раскидывал журналистов по гостиницам, выслушивал их жалобы и удовлетворял просьбы.

Мы как раз ехали по набережной Лиффи в отель, и Джон указал на статуи несчастных людей у реки. В 1845 году в Ирландии было восемь миллионов жителей, которые исправно платили англичанам дань в виде зерна и картофеля. В тот год, летом 1845-го, картофель пожрала фитофтора, и крестьяне стали гибнуть от голода. Но англичане даже не подумали снизить оброк. В конечном счете миллион ирландцев умерли, а еще миллион – эмигрировали в США, где и основали тайное Ирландское республиканское братство, которое финансировало сепаратистов на родине. Отсюда в Ирландии горячая любовь к Штатам. Страна мечты дала им банальный шанс на выживание тогда, 170 лет назад, и до сих пор толпы молодых людей уезжают учиться в США, а назад возвращаются потомки первых эмигрантов, чтобы поцеловать землю, из которой вышли. Кроме того, в Ирландии находятся офисы крупнейших американских контор: Facebook, Google, LinkedIn и Airbnb.

Классический дублинский вид – это особнячок с раскрашенными в яркие цвета дверьми. По легенде, ирландцы красят двери контрастной краской, чтобы не заблудиться по пути домой из паба. Думаю, истинных причин две: 1) желание выделиться среди соседей; 2) жители города, в котором мало солнца, делают жизнь ярче. Ирландское стремление любой ценой выделяться из толпы иллюстрирует вот этот снимок: кажется, хозяин дома ненавидел собственную черную дверь, такую же, как у соседа, а потому в один день не выдержал и сказал: «Нет, она будет белой!»

Литр виски, фляга и зонт

Первый отель, куда меня поселили, назывался Fitz William Hotel. Ему сто лет, и в лобби горит вечный огонь камина, разумеется, угли не бутафорские – пламя настоящее.

Вообще, журналисту для нормальной работы требуется: вай-фай, доступ к розетке, кофе и пачка сигарет (целых 10 евро за Silk Cut в ирландской лавке, мать его). Ирландцы считают, что не помешает Holy Bible в тумбочке стола, украшенного старой моделью телефона. Чуть позже мне в номер доставили холщовую сумку. Литр виски, фляга и зонт. Вот пожалуй и все, что вам нужно знать про Ирландию.

Дворецкий в FitzWilliam Hotel был поразительно похож на упыря из фильма «Семейка Адамс»: нескладный, под два метра ростом, с выступающим вперед подбородком и в форменном лиловом полуфренче. Думала, рассмотрю шрам Франкенштейна у него на шее, когда он нажимал кнопку G в кабине лифта. Несмотря на брутальную внешность, все ирландцы как один лучатся харизмой белого жизнерадостного зайчика, а потому в компании с ними невозможно пугаться или параноить.

Почему ирландцев считают крепко пьющими психами?

Помню, как в Минске гостил мой знакомый ирландец из Корка. Когда я отвела его на крышу Национальной библиотеки, он посмотрел на камни, уложенные в клумбу на высоте птичьего полета, и сказал: «У нас так бы не делали» – «Почему?», – спросила я. «Да ирландцы всё бы вниз покидали, прохожим на головы», – ответил сын зеленого острова. Итак, я ехала в Ирландию увидеть психов-ирландцев, строптивых и выносливых, знакомых мне по фильмам и книгам. А в результате ходила по Дублину в полном недоумении среди очень вежливых людей, которые не способны даже нормально толкнуть тебя локтем. Вежливость Старого света – притча во языцех. Что самое удивительное: бармену из какого-нибудь Batlers Chocolate Cafe, который волочит картонные коробки в 9 утра, нравится узнавать тебя на улице. Этот ирландец с густой черной бородой выглядит так, будто по вечерам рисует схемы атак группировки ИРА – вот он радуется как ребенок, завидев тебя в толпе прохожих.

Отель Fitz William's находится на улице Святого Стивена. Через дорогу от отеля – парк, куда ирландцы ходят гулять с колясками, и где местные клерки оккупируют скамейки, чтобы съесть свой обед. Студенты расстилают куртки прямо на траве – если с утра не было дождя. В центре парка есть клумба, которая называется «цветочный дисплей» (victorian floral display), а также пруд с лебедями и чайками.

Честно говоря, пруд Святого Стивена закакан по самое не могу. Белые откормленные чайки размером с кошку, видимо, линяют – вода засыпана перьями, а каменные бордюры – пометом. Тем не менее, воздух пахнет магнолией и… свободой. На некоторых клубмах в парке установлены таблички, предупреждающие, чтобы не садились на красивый газон. В Минске в Парке Горького я бы ввела таблички с указанием: «Дорогие минчане! Не стесняйтесь присесть на траву – сколько той жизни?»

«Когда человек в Дублине открывает кофейню, он нанимает на работу бомжа»

Вечером я прогуливалась по Grafton street: туристической улочке с магазинами, лавками и кофейнями. Интересен ирландский подход к бизнесу. Когда человек в Дублине открывает кофейню, он нанимает на работу бомжа. Бездомный мужчина сидит с палкой-указателем на табуретке, прямо посреди туристической улицы. Волосы спутаны, на одежду и ногти страшно глянуть, а на табличке написано: «Starbucks», и стрелочка – идти влево.

Судя по всему, наружная реклама в Дублине стоит дорого, а за бомжа с указателем государству не нужно платить ничего. С наступлением темноты такие персонажи расстилают спальники перед бутиками Ted Baker и Disney Store, чтобы ночевать прямо на улице. Действительно: разве от владельца здания убудет от того, что под его раскрашенной дверью какой-то хиппи разложит спальник? Под каждым собором, под каждой дверью в Дублине – по паре аутентичных клошаров, то с книгой, а то и с баночкой «Гиннеса». Полицию, склонную в Беларуси наводить порядки, спуская попрошаек в метро вниз по лестнице, я видела однажды: guard в торговом центре покупал зубную щетку.

На улицах Дублина огромное количество музыкантов – часть из них поистине талантлива. Здесь играют как тронутые сединой заслуженные блюзмены, так и совсем молодые ирландские парни:

Часто на улицах музицируют девушки:

А также дети:

Или бабушки:

Говорят, Ирландия «трогает за живое». Мое мнение: трогает она за живое лишь потомственного англичанина, который ирландцев до посещения страны за людей не считал, и судил о нации лишь по комиксам и юмористическим передачам бритов, где ирландцев (презрительно – «пэдди») высмеивают за драчливость и алкоголизм почище «бульбашей» или «хохлов с салом» на российском ТВ. Меня как человека, рожденного (обоги!) еще в СССР, Ирландия «за живое» не трогает. Меня трогает белорусская глубинка, где пьют даже сторожевые собаки, трогает то, что из земляков никак не вытравишь ген рабства, что абсолютному большинству катастрофически не прививается вкус, и что в моей стране гражданскую ответственность равняют со стукачеством. А что Ирландия? Она прекрасна, и местные жители отличаются генетической неспособностью к стокгольмскому синдрому. Они так и не полюбили англичан за 900 лет насильственной колонизации – вы будете убеждать меня, что 150 лет под каблуком России и 70 лет «совка» могут изменить белорусскую нацию навсегда?

Люди, которым нужна их страна

Ирландцы прославились как люди, не склонные лизать палачам руки – хоть в мемуарах Мортона Генри Воллама 1926 года и упоминается вскользь житель ирландской глубинки, который уверял, что если в его деревню снова придут англичане, он проедет задом по дороге, чтобы их встретить, ибо без брата-британца лично ему живется хуже. Подавляющая же часть ирландцев относится к Англии как в завоевателям. Примерно так же, как сегодня киевляне воспринимают Россию. Кстати, украинцев в Дублине очень много – между ирландской и украинской нацией есть общее: обе взрывные, очень музыкальные, одинаково сильно любящие жизнь. Когда я покупала подарки в косметической лавке, долго пыталась объяснить продавцу, что мне нужно. В конце концов, милая белокурая женщина спросила: «Where're you from?» Я ответила: «I'm from Belarus». А она мне: «Що ж ми стільки часу втратили, адже я з України!»

Вплоть до 1922 года англичан в Дублине считали «карателями», а полвека спустя при режиме Маргарет Тэтчер ирландские сепаратисты ИРА устраивали в протест англичанам террористические акции (кстати, что за 40 минут до взрыва автомобиля ИРА делала звонок властям, сообщить о месте терракта – чтобы не пострадали мирные граждане), после бойцы ИРА пошли на 66 дней голодовки ради идеи независимости. Ирландия будет свободна – об этом знал каждый из протестующих, и каждый был готов умереть за нее. Перечислите мне людей, готовых умереть за Беларусь, причем, начать можно с Кастуся Калиновского – хватит вам пальцев одной руки?

Вот почему меня ирландцы не «трогают за живое». Я им просто завидую.

Тому, что этим людям (не горстке вояк и хипстеров, а целой нации) на протяжении девяти веков чертовски, до одури и последней капли крови, нужна их страна.

Через неделю читайте на KYKY продолжение трилогии: «Ирландия. Прошлое или Past Perfect».