19 декабря 2017 года в Минском городском суде в очередной раз (разбирательства длились на протяжении 14 месяцев) начали рассматривать уголовное дело о «пророссийских публицистах»: доценте БГУИРа Юрии Павловце, брестском охраннике Дмитрии Алимкином и главреде журнала «Новая экономика» Сергее Шиптенко. Им вменяли обвинение в разжигании расовой, национальной или религиозной вражды или розни, совершенном группой лиц – статью, которая предполагает от 5 до 12 лет тюрьмы. Сегодня, 2 февраля 2018 года, суд вынес приговор.

Суд признал авторов виновными в умышленных действиях, направленных на разжигание национальной вражды или розни, совершенных группой лиц. Они получили по пять лет лишения свободы с отсрочкой на три года. Авторов освободили в зале суда под подписку о невыезде. Под подпиской Павловец, Алимкин и Шиптенко будут находиться до тех пор, пока решение суда на вступит в законную силу, то есть десять дней.

За что судили беларусов

Троих мужчин задержали в декабре 2016 года после публикаций на российских информационных ресурсах «Регнум», Lenta.Ru и EurAsia Daily, проверку по которым инициировало Министерство информации. Республиканская экспертная комиссия определила, что в этих текстах ставится под сомнение суверенитет Беларуси, содержатся оскорбительные фразы по отношению к беларускому народу, его истории, языку, культуре. Кроме того, сообщалось, что за материалы Юрий Павловец получил от шеф–редактора российского информационного агенства «Регнум» Юрия Баранчика не менее 40 000 рублей.

Как проходили последние заседания по этому делу

На заседании в прошлом декабре первым допрашивали Алимкина. Дмитрий рассказал, что до начала работы в «Регнум» он писал статьи в «Живом журнале» на политические темы: «Я блогер, я не журналист. Блогер — тот, кто хочет что-то сообщить людям. Писал не только о Беларуси». Предыстория: в 2012 или 2013 году Алимкин познакомился в интернете с Юрием Баранчиком. С тех пор все общение шло в интернете, лично с шеф-редактором «Регнума» Алимкин никогда не встречался. «Статья, на форуме которой мы познакомились с Баранчиком, была о том, что у нас в Беларуси все очень хорошо. Поскольку это появилось не на белорусском, а на российском сайте, мы с Баранчиком вступили в дискуссию с россиянами, которые имеют большие заблуждения по поводу того, что происходит в Беларуси. Статья была про экономику. В России есть большие иллюзии по поводу того, что происходит у нас», - рассказывал Алимкин. В последствии Баранчик предложил Алимкину писать тексты о ситуации в Беларуси. Алимкин согласился. Сначала он делал это бесплатно, позже – за гонорары. «Он предложил мне писать какие-то тексты о ситуации в Беларуси. Агентство «Регнум» читает больше людей, чем какой-то блог. Я хотел донести до читателей свои мысли. В своих текстах я пытался донести основную мысль: в Беларуси происходит разжигание национализма и русофобии, государственного покровительства национализму. Я обвинял в этом беларуских чиновников. В Беларуси русофобам стало оказывать покровительство государство, что и подтверждает наше нахождение здесь», - настаивал Алимкин. По словам прокурора, Алимкин в своих текстах называл беларусов промежуточным проектом России. А по мнению Шиптенко, беларусизация, которая проходит в стране, выгодна тем людям, которые находятся у власти, и направлена на полное исключение русского языка.

В текстах Юрия Павловца, по словам обвинения, демонстрируется презрительное отношение к беларуской истории и языку. По словам прокурора: «Автор указывал, что «главным врагом беларусов всегда были москали». В текстах также указывается, что «до начала перестройки понятие «беларус» применялось не как отдельная нация, а как жители БССР, а беларуский язык
является почти мертвым».

На тот же заседании в декабре все трое обвиняемых не признали свою вину:

• «Ни полностью, ни частично, никак не признаю свою вину», — сказал Сергей Шиптенко.
• «Я — беларус, отец беларус, дочка беларуска, мать русская. Меня обвиняют, что я оскорблял своих родных и близких. Не могу признать вину», — сказал Павловец. Насчет незаконной предпринимательской деятельности он также не признал вину.
• «Не совсем понятно обвинение. Какие-то мифические персонажи упоминаются — представители немецкого и американского миров. Вину полностью не признаю», — сказал Алимкин.

Второе заседание состоялось 26 декабря. Тогда в суде допрашивали Дениса Рабинка, который написал заявление на одного из авторов заявление в Генпрокуратуру в октябре 2016 года. «Я прачытаў артыкул Аллы Бронь (псевдоним Дмитрия Алимкина) на «Рэгнуме» і ў канцы кастрычніка 2016 года напісаў заяву ў Генпракуратуру. У артыкуле аўтар пісаў, што беларусы — не нацыя, мовы няма, а беларусы – унукі паліцаяў. Гэта ўсё мяне абурыла, і я напісаў заяву, бо я лічу, што такія артыкулы распальваюць нацыянальную рознь. Мне далі адказ з Генпракуратуры, што ўзбуджаць крымінальную справу, як я прасіў, не будуць, блакаваць рэсурс — таксама .У тэкстах беларускамоўных называюць унукамі паліцаяў, а беларускай мовай, піша аўтар, карыстаюцца толькі русафобы. Я не хачу, каб жыхары Расіі думалі так. Заўтра насельніцтва Расіі, які небудзь Матарола, пачытае такое і паедзе ў Беларусь вызваляць рускамоўных. Я такого не хачу». Защитник Дмитрия Алимкина уточнил: «Может, Алла Бронь ностальгирует по тем временам, когда белорусским языком пользовалось больше людей, 30 лет назад? Может, в своих текстах призывает вернуть их?» – на что Рабинок ответил: «Вы чыталі артыкул? Там аўтар піша, што беларускай мовы наогул няма».

В ходе судебных заседаний одним из экспертов заявлялось, что в исследованиях специалисты искали не признаки экстремизма, а «признаки экстремистских значений». И пришли к выводу, что в текстах этих авторов таким признакам соответствуют возбуждение национальной вражды или розни и унижение национальной чести или достоинства. Адвокаты авторов подали ходатайство о том, чтобы психолого-лингвистическую экспертизу публикаций провели повторно, заявив, что считают, одного из экспертов «идейным противником обвиняемых». Суд в удовлетворении этого ходатайства отказал.

В итоге, суд дал авторам по пять лет лишения свободы с отсрочкой на три года. Отсрочка подразумевает, что в течение ее срока за осужденным будут наблюдать. Если осужденный не выполнит возложенные на него судом обязанности либо нарушит общественный порядок, то суд может продлить отсрочку исполнения наказания или отменить отсрочку приговора и направить осужденного отбывать наказание. С другой стороны, если осужденный не нарушит никаких правил, то суд может и вовсе освободить его от наказания.

Комментарий осужденного автора после суда

Сергей Шиптенко, после того, как вышел из зала суда, сказал журналистам, что сотрудничество с российскими изданиями он прекращать не будет: «Обязательно продолжу писать. Сейчас надо отмыться от всего этого, там не курорт, как вы знаете. Но в целом я не чувствую себя раздавленным, настроение боевое. Другого приговора я не ожидал».

Шиптенко отметил, что в своих статьях просто высказывал свое мнение, которое вызвало «неадекватную реакцию»: «Я лишь высказываю свое отношение к явлениям, которые мы все наблюдаем. Реакция на то, что написано, неадекватная. Я не намерен скрывать свои взгляды в дальнейшем, только буду делать это аккуратнее. Принципиально я свое отношение ни к чему не изменил. Думаю, наш процесс станет началом изменений к лучшему и, может быть, кому-то придется переступить через себя и преодолеть внутренние противоречия».