10 января на свободу с «суток» вышел 65-летний инженер Анатолий Шелкович — тот самый, который стал героем мемного видео о помидорах со сметаной. Свою историю Анатолий рассказал  «Медиазоне», мы публикуем самое главное. 

Предыстория: Анатолия Шелковича задержали 11 ноября и обвинили в том, что он якобы «организовал в подвале дома производство протестной символики». В суде Анатолию дали 15 суток ареста, а потом еще три раза подряд арестовывали. В сумме за решеткой Анатолий провел 60 суток. В конце декабря правозащитники признали его политзаключенным.

Шелкович стал известен благодаря «покаянному» видео, в котором он сказал: «Мне всегда нравилось сочетание белого и красного цветов. У меня жена рыженькая — это белое с красным. Я люблю помидоры со сметаной — это тоже белое с красным».

А теперь к цитатам Анатолия 

«Всю жизнь занимался альпинизмом, инструктор. Людей вожу в горы до сих пор. Летом тоже были в горах. Лет 40 этим занимаюсь. На гитаре, наверное, могу играть. Песни петь могу. Могу анекдоты рассказывать. Могу истории рассказывать — их на 60 суток хватило». 

«Профессия — электрическая. У нас на фирме все, что работает, под моей опекой. Если ломается — я ремонтирую. Станки; вплоть до того, что лампочки тоже заворачиваю». 

«Пришли домой, позвонили в двери. Жена открыла. Они зашли. Я в это время разговаривал со знакомой, она меня поздравляла с днем рождения. Я обернулся на шум: «Шо там делается?».

Вижу, на меня подходят со щитом, смотрят на меня сквозь такую застекленную прорезь, ну и говорят: «Руки вверх, руки вверх».

Ну, хорошо. Я и так с руками поднятыми стою, потому что телефон возле уха — но пришлось разговор прервать, поднять руки. Ну а дальше пришли еще двое. Эти — с ружьями, со щитами — ушли. А они позвали понятых. <...>

Дальше спросили — есть ли оружие, есть ли взрывчатка какая-то. Я сказал, что нету. Спросили, есть ли бчб-символика. Ну а чего тут отпираться, когда он рядом стоит с пакетом, в котором все это лежит? Я говорю: «Есть». Он говорит: «Где?». Я говорю: «Вот, рядом с вами».

«Понимаете, вот меня порадовало, что, когда люди вышли с протестами, вдруг опять практически из небытия вернулся наш родной флаг, который выглядит, на мой взгляд, лучше, чем красно-зеленый. Ну действительно так! Само сочетание цветов лучше. Вот повесьте красно-зеленый флаг и бела-чырвона-белы рядом, в метре друг от друга. Какой привлечет больше внимания?». 

«Все четыре суда отличий практически не было. По одной и той же статье за пикет без разрешения. Где-то на седьмой день приехал работник того самого РУВД и сказал мне: «Мы посмотрели, много флагов прошло мимо протоколов, их сотрудники снимали и просто выбрасывали. Но вот на четыре протокола вы себе навешали этих флагов».

«От протокола к протоколу была надежда — вдруг про меня забыли случайно и выпустят. Человек живет надеждами, если так разобраться. И я так — пришли, протокол, ну, ай, бляха, не получилось на этот раз!». 

«Если брать сотрудников РУВД, по крайней мере тех, которые приезжали — один помоложе, другой постарше — то у этих действительно было [ко мне] хорошее отношение. Мы с ними вполне нормально разговаривали. Те, которые в ЦИПе работают охранниками, у тех ко всем заключенным одинаково настороженно-негативное отношение. Ну, это профессионализм, наверное. Потому что им приходится общаться с людьми, которые не совсем адекватные и понимают только язык палок. Ну, люди к этому привыкают, што зробіш».

«Я в двух камерах сидел. Сначала попал в хорошую камеру по условиям содержания. <...> А потом перевели. Там была четырехместная камера, и в основном люди менялись — то больше, то меньше. Но в среднем 16 человек — это была более-менее норма. 16 человек очень хорошо там помещаются. А главное, что становится теплее и уютнее в ней, потому что каждый нагревает камеру. <...> Люди приличные сидят там — такие, которые могут компанию развлечь». 

«Много поменялось за 45 суток. Например, преподаватель сидел из БГУ бывший — уже уволили его. Человек, который на английском, немецком и шведском только преподает, а знает еще какой-то гэльский, ирландский, еще какие-то наречия. <...> Сейчас большинство сидит за то, что у них в телефоне нашли — или репост, или они что-то написали, подписка на запрещенные телеграм-каналы». 

«Мы сделали елку, поставили ее на тумбочку (Анатолий встречал Новый год на Окрестина — прим. KYKY). Елка получилась такая — бутылка воды, на нее сверху прилепили еще одну бутылку. Потом еще сверху прилепили баночку из под лекарств. Поскручивал я трубочки из туалетной бумаги, получились типа лапы елки. На них прикрепили — опять же, хлебом — ненужные разноцветные таблетки. Все посмотрели, сказали: «Мля, молодец. Спасибо, что ты сделал такую елку».

«Когда меня перевели в другую камеру, я зашел, и сразу же один хлопец: «Ааа, мы вас знаем, вы — помидоры со сметаной». 

«Для меня это было, если честно, удивительно. Я думаю, что это может мне даже повредить в какой-то степени, злить наши власти. С другой стороны, это же не я выкладывал, это они. Моей вины здесь вообще нет».